Руководитель проекта «Кандинский Хаус» — РБК: «В России не производят материалов, которые нам нужны»

Без аналогов в России

— Импортозамещение — пожалуй, один из самых модных сейчас терминов. А вы упорно отказываетесь перейти на отечественные материалы на своем екатеринбургском объекте «Кандинский Хаус». Объясните, почему?

— Мы не планировали использовать российские материалы с самого начала, с момента разработки концепции этого проекта. Мы долгое время скрупулезно изучали и тщательно отбирали то, из чего хотим построить, и остановили свой выбор задолго до первых намеков на кризис. Все, что мы применяем в строительстве «Кандинского», — исключительного качества и технологичности.

— Но вот «намеки на кризис» появились. Вы пересмотрели свои подходы?

— Нет. Компании, качество продукции которых нас устраивает, находятся за пределами России. К примеру, производитель окон Reynaers располагается в Бельгии. Да, у них есть производство в России, но не из российских материалов. И вся технологическая цепочка выстроена точь-в-точь таким же образом, как на заводе в Европе. Я посетил все заводы, производящие те материалы, которые мы выбрали для строительства «Кандинский Хаус». И знаете, что обнаружил? Из одних и тех же материалов в России и в Европе по-разному делают одну и ту же продукцию! То есть на производственной линии в России происходят технологические ошибки.

— Каких, например, производителей вы выбрали, аналогов которым нет в России?

— Возьмем систему «умный дом». Мы используем Siemens Building Management Systems, эквивалента которым нет в российской промышленности. И любой представитель строительной отрасли скажет вам, что Siemens – это лидер в области разработки и производства систем управления домом.

Мы используем панели управления «умным домом» Crestron производства США. Два их ближайших конкурента — ABB и Gira — также не имеют производства в России. В автоматике — американские системы K&S. Австрийские HPL-панели Fundermaks. У всех этих компаний нет фабрик в России. Некоторые из них только закупают здесь небольшую часть материалов. Мы готовы к диалогу, и к нам поступает множество предложений от российских компаний, но мы поставили себе задачу выбрать самые лучшие материалы для строительства.

Кризис не влияет на себестоимость

— Использовать исключительно европейские материалы и технологии — это миссия проекта «Кандинский Хаус»?

— Миссия проекта – в принципе соответствовать западным стандартам. Это касается не только выбора материалов, но и всей системы управления строительством. Контроль за персоналом, процессами, охрана, техника безопасности, технологии.

Например, остановив свой выбор на окнах Reynaers, мы столкнулись с ситуацией, когда нам пришлось бы везти профиль в Италию, чтобы вставить там стекло. И мы нашли в Челябинске завод концерна AGC с европейскими супервайзерами и современным оборудованием. Я побывал на нем и убедился, что там соблюдается именно европейская технология производства, и сотрудники обучены надлежащим образом.

— Почему вы отказались от оптимизации затрат на строительство?

— Мы решили отделиться от других девелоперов, которые в начале проекта заявляют одно качество, а потом начинают замещать материалы на более дешевые, российского производства, не соответствующие первоначальным требованиям к качеству. Это все-таки не честно по отношению к покупателю.

Мы задали себе такую планку, которая заставляет даже подрядчиков использовать иностранных. И цена этому очень высока. В какой-то момент нам пришлось сделать выбор между тем, чтобы двигаться дальше, сохранив свою позицию, либо остановить реализацию проекта, чтобы подождать улучшения экономической ситуации. Но вариант снижения планки мы даже не рассматривали.

Однако, проанализировав ситуацию, мы пришли к выводу, что кризиса как такового мы не видим. Россия выживала и в более сложные времена. В 2008 году кризис был еще сильнее, и мы изменили нашу бизнес-модель, смогли оптимизировать бизнес-процессы и таким образом выжили. В чем-то пришлось ограничиться, но мы не увольняли сотрудников и не вносили кардинальных изменений в стратегию развития компании.

Что же касается «Кандинского», этот проект изначально запланирован как объект высочайшего класса. И при расчетах мы использовали западные принципы анализа стоимости и издержек, что позволило нам спрогнозировать расходы. Материалы, за которые мы платим в евро, не подорожали из-за кризиса. Так что и цена квадратного метра у нас не изменилась.

Качество само по себе не должно стоить денег

— Поясните, пожалуйста, что вы вкладываете в понятие «иностранный подрядчик»? Потому что в Екатеринбурге на всех стройках без исключения работают «иностранные подрядчики», и я подозреваю, что вы совсем другое имеете в виду. Откуда эти люди?

— Швеция, Италия, Финляндия, США…

— Из США только вы?

— Я и еще один руководитель строительства.

— Неужели нет ни одной российской фирмы, с которой бы компания «Брусника» сотрудничала на строительстве «Кандинский Хаус»?

— Одна все-таки есть. Екатеринбургская компания «Фаворит», позиционирующая себя как специалисты в строительстве домов этого класса. Однако для нее это первый проект такого масштаба. Нас привлекло то, что они понимают уровень качества, который мы требуем. Компания выполняет кладочные работы и обеспечивает соблюдение техники безопасности на объекте — ограждение на площадке, сетки и прочее.

— Есть что-то такое, что роднит между собой российские компании? Что-то общее, что не дает вам заключить с ними контракт?

— Лично для меня самым странным было получать цену, основанную на качестве. У большинства компаний отношение такое: если вы хотите качество лучше, вы должны платить больше. Сначала нам делали предложение с одной ценой, а потом говорили: «Если вы хотите высокое качество, то цена будет выше. Это было очень странно, потому что я не понимал, что тогда они предлагают за обычную цену».

В моей культуре качество ничего не стоит, потому что оно само собой разумеется. Но в России менталитет несколько другой и для меня было сложно понять позицию этих людей.

Цена вопроса

— Сколько составляют инвестиции в проект?

— Порядка двух миллиардов рублей.

— А за все материалы вы платите в евро?

— Да, конечно.

— И насколько подорожало строительство из-за роста курса валюты?

— Практически не подорожало. Во-первых, потому что мы изначально не закладывали в проект большую маржу. Цель этого проекта не получить прибыль, а доказать российскому рынку и российскому потребителю, что мы можем построить нечто выдающееся. Построить идеальное здание.

Во-вторых, конечно, мы просчитали бюджет проекта до того, как курс валюты вырос. И когда это произошло, мы приложили титанические усилия для того, чтобы наши партнеры и поставщики пошли нам навстречу и снизили наши расходы. И, согласитесь, это большое достижение, потому что эти компании не пошли на такие же уступки для других девелоперов.

Благодаря этому нам удалось отказаться от повышения цены. Сейчас квартиры в «Кандинском» продаются от 215-220 тысяч рублей за квадратный метр, в зависимости от этажа. Колебания курса, безусловно, повлияли на нашу прибыль, но не до такой степени, чтобы привести к удорожанию. К тому же, в России к повышению цены всегда ведет коррупционная составляющая, которой в нашем проекте нет. Принципиально.

— Вы можете оценить, насколько коррупция сильна в России по сравнению с другими странами, где вы вели проекты?

— Очень сильна. Коррупция в России – это рак, который высасывает из строительной отрасли все соки.