Закон об амнистии капиталов легализует деньги чиновников. Экспертиза от «БКС-Ультима» и АГ «Капитал»

Фото: РБК-Екатеринбург

Виктор: Ирина, прокомментируйте — что нам собственно предлагает законодатель. В общественных кругах этот закон называют «Закон об амнистии», и само слово «амнистия» значит, что ты повинен и тебя уже амнистируют.

Ирина: Действительно, напрашивается такое сравнение. Изначально, на стадии обсуждения концепции, речь действительно шла о принятии какого-то нормативного акта, который бы именно так и звучал. Амнистия тем, кто в свое время не заплатил налоги либо нарушил законодательство при получении того или иного дохода. В итоге вышли на принятие закона, в том виде, в котором он есть. Закон называется «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках». И именно это и предлагает закон — добровольно заполнить декларацию о своем имуществе.

Виктор: Если кратко — что конкретно предлагает законодатель.

Ирина: В законе предложено добровольно предоставить в налоговые органы сведения о своем имуществе и о счетах в банках (в том числе и зарубежных), и о контролируемых иностранных компаниях. Во всем мире взят курс на «деоффшоризацию экономики» и происходит раскрытие информации о собственниках, или так называемых «бенефициарах». Страны активно подписывают и реализуют соглашения об обмене информацией. Так что рано или поздно — информация о реальных владельцах будет доступна и прозрачна. Теперь, заполнив декларацию можно будет без дополнительного налогообложения передать имущество на реального владельца.

Кроме того, понимая, что механизмы раскрытия информации между странами становятся все более и более действенными, и доступными даже простой районной налоговой инспекции, государство и предлагает людям сдаться добровольно. В обмен предлагают индульгенцию: ты освобождаешься от уголовной, административной и налоговой ответственности, если вдруг, то имущество, которое у тебя есть, связано с налоговыми правонарушениями на территории РФ.

Виктор: А какие риски возникают если ничего не делать? А в случае если компания либо физическое лицо для инвестирования использует оффшорные структуры?

Ирина: С начала этого года произошло много серьезных изменений в налоговом законодательстве, направленных на борьбу с оффшорами. Например, введено понятие бенефициара — реального владельца имущества или бизнеса. Появилась новая глава Налогового Кодекса — «Контролируемые Иностранные организации». Если доказано, что российское лицо контролирует иностранную организацию, то прибыль этой Иностранной компании подлежит налогообложению. Если прибыль скрывается, и не декларируется, то за это предусмотрены штрафы.

Виктор: Вообще у амнистии должна быть экономическая суть, она должна нести пополнение бюджета. А здесь — информационная. Конечно, заглянуть в голову законодателю достаточно сложно, и я думаю, что мы, наверное, может быть до конца и никогда не поймем, почему это произошло. Специалисты «БКС-Ультима» общались с разработчиками закона, и, как я понял, целью данного закона является в первую очередь — и это как раз была позиция президента страны — не наполнение бюджета, а достижение максимальной прозрачности. Получения все-таки информации, выход людей из этой серой зоны.

Ирина: Я понимаю, что государство делает с деньгами, а что оно будет делать с информацией? Ее же можно использовать по-разному, принимать следующие законы.

Виктор: В том-то и дело, что действительно опасения такого рода присутствуют. У бизнеса сегодня нет доверия к государству. Я думаю можно использовать такое понятие как «страховка». Человек, когда покупает страховку, рассчитывает на то, что с ним и его имуществом ничего не случится. Но он платит, поскольку не знает, что будет. Пользуясь этой программой, ты тоже как бы покупаешь страховку, которой в последующем, возможно, сможешь воспользоваться. Ты рассказал государству о своих активах, которые потом сможешь потом использовать легально.

Ирина: Сейчас государство просит предоставить сведения об открытых счетах в банках, расположенных за пределами РФ. При этом не спрашивают остаток денег на этих банках. И это весьма странно. Следующий шаг, видимо, это спросить у банков: а что же на этих счетах находится. Сейчас предоставление такого рода информации может быть только в том случае, если у налоговых органов есть конкретные данные, где у человека открыт счет, вплоть до реквизитов. Тогда действительно можно обращаться в правоохранительные органы другого государства с запросом об активах и операциях по счетам. Поэтому, может быть, эту информацию относительно счетов в рамках «закона об амнистии» запрашивают даже для этих целей. Чтобы иметь возможность потом предметно обращаться.

Виктор: Почему именно сейчас выбрано время для принятия закона. Поскольку декларацию подать можно лишь единожды, понятно, что эти мероприятия могут быть эффективны когда установлены механизмы доверия между бизнесом и властью. Сегодня — в условиях кризиса и очень нестабильной экономической ситуации, в условиях ужесточающегося уголовного и налогового администрирования — предприниматели крайне настороженно относятся к действиям государства. Нужно же верить в эту страховку, что она будет реализована.

Ирина: На самом деле серьезные опасения вызывает не только то, что вы перечислили сейчас, а еще и другие вещи. Например, не окажется ли эта информация, которую передадут в налоговые органы, доступна неограниченному количеству лиц. Как появляются, например, различные базы данных на Горбушке в Москве. В принципе, это возможно. Действительно, предоставление той или иной информации может повлечь за собой разматывание всего клубка. Если ты говоришь о чем-то, то вполне возможно, что из этой информации уже можно получить дополнительно информацию, о которой ты почему-то не захотел сказать. Поэтому, я думаю, здесь непочатый край работы для консультантов и юристов.

Ирина: Для каждого предпринимателя самым страшным является уголовная ответственность. Тут тебе предлагают задекларировать имущество или зарубежные счета, произвольно указав их источники. И по новому закону тебе дают гарантию, что не привлекут тебя по уголовной, административной и налоговой ответственности. Но насколько в это можно верить? Для того чтобы вступать в эти игры, должен быть высокий уровень доверия, которого сейчас нет. Чем меньше знают о тебе органы, тем спокойнее протекает твоя жизнь в нашей стране. А здесь предлагают вступить в обратную игру. Какие на сегодняшний день основания вступать в эту игру с государством? Когда я вижу абсолютно нелогичные действия в отношении предпринимателей — и в законодательстве, и в банковской сфере. Мое внутреннее убеждение — закон направлен только на то, чтобы облегчить жизнь чиновника. Сейчас у них много сложностей с декларированием зарубежного имущества и счетов, поскольку приходится заполнять документы не только на себя, но и на всех членов семьи.

Поэтому у меня есть четкое ощущение целевой аудитории этого закона. Того, что это рассчитано на чиновников, которые вынуждены ежегодно декларировать сведения о доходах и об имуществе, которым они располагают. Они смогут вывести из серой зоны те активы, которые у них сейчас есть, и не мучиться каждый год мыслью «на кого переписать свое имущество». Все положения закона, даже то, что надо просто заявить счета, а не сумму денег на них, это подтверждает.

Виктор: Косвенно об этом говорит и то, что существует определенная дата отсечения по данному закону. Под действие освобождения от ответственности подпадают те деяния, которые совершены до 1 января 2015 года. Соответственно, если человек сделал что-то противозаконное после, то на него гарантии закона не распространяются. Фактически что получается — те люди, которые были примерно в курсе этого нормативного акта, знали о примерной дате отсечения, уже не нарушали в этом году, чтобы попасть под амнистию. Поэтому они могут спокойно пойти и решить свои вопросы — и их освободят. А что касается других, тут проблема.

Ирина: У бизнеса тоже есть мотив: гарантия того, что человек не будет привлечен к уголовной ответственности, если то, что он задекларировал, связано с налоговыми правонарушениями. Но всегда же можно сказать, что ты задекларировал одно, а налоговые правоотношения касаются другого. Ну то есть всегда есть люфт. Для того чтобы бизнес играл в эту игру, он должен верить. А сейчас у бизнеса крайне низкое доверие.

Виктор: Основная суть закона направлена на сбор информации. Гарантировать кто что потом будет делать с той информацией не может ни один консультант. Мы знаем, насколько переменчиво настроение в нашем государстве. И если консультант — перестраховщик, здесь не может быть рекомендации «приди и сдайся, расскажи о себе всё». Каждый просто будет сам оценивать те риски, которые у него есть. С моей точки зрения, сейчас самая правильная позиция — это анализ информация, которая начала поступать после принятия. Наша задача — по максимуму доводить эту информацию до наших клиентов, чтобы они видели, что собой представляет закон, какие в нем есть белые пятна, какая есть практика.