От санкций до госрегулирования: шесть проблем уральской металлургии

Фото: 66.RU

Российские металлургические компании вынуждены менять каналы экспорта продукции. Причиной стали санкции Евросоюза, который запретил к ввозу широкий перечень металлопродукции, произведенной в РФ. По данным Евростата, российские поставки занимают 22% от общей доли импорта стали в ЕС. Несмотря на то, что черная металлургия в меньшей степени зависит от зарубежных покупателей, чем цветная, где доля экспорта составляет 70–90%, отрасль столкнулась с серьезными проблемами.

Именно металлургия считается основой экономики Свердловской области — доля такого производства в обрабатывающей промышленности превышает 50%, а треть крупнейших налогоплательщиков — металлургические компании.

О том, что ждет отрасль в будущем и как ограничения Запада скажутся на деятельности уральских предприятий, в интервью РБК Екатеринбург рассказал независимый промышленный эксперт, кандидат экономических наук Леонид Хазанов.

— Принято считать, именно металлургические предприятия обеспечивают большие поступления в бюджет региона. Насколько, по вашему мнению, сокращение экспорта черной металлургии в связи с санкциями повлияет на бюджет региона?

— Все будет зависеть от того, насколько будет падать экспорт металлов с предприятий, расположенных в Свердловской области. Пока говорить о катастрофических последствиях не приходится, хотя предпосылки для этого имеются. Если произойдет спад экспорта хотя бы на 20%, то можно говорить о том, что поступления в бюджет Свердловской области сократятся на 10%.

Фото: РБК Екатеринбург

— Прошло полтора месяца с того момента, как ЕС ограничил поставку черных металлов из РФ. Виден ли уже какой-то экономический антиэффект? Кто из уральских металлургов пострадал в первую очередь?

— Пока большого экономического антиэффекта нет, и говорить о том, что уральские металлурги от этого пострадали, тоже не приходится. Я думаю, что он может проявиться через несколько месяцев.

— Производство цветных металлов, в частности меди, на 70% ориентировано на экспорт. Но те же «Норильский никель» и УГМК — российские лидеры — производят в два-четыре раза меньше меди, чем некоторые европейские компании. То есть в случае введения санкций против производителей цветных металлов, медью страны ЕС себя обеспечат. На какие рынки смогут переориентироваться российские производители?

— Пока страны ЕС полностью себя медью не обеспечивают, иначе бы не закупали ее в Чили и России. Но, вы правы, в Европе наблюдаются процессы, направленные на повышение самообеспеченности. В частности, немецкий концерн Aurubis планирует вложить 70 млн евро в создание нового предприятия, которое будет извлекать медь из электролитных растворов. Так будут себя вести и другие производители чистой меди.

Однако разрыв между производством и потреблением это не снизит. В случае запрета меди из России быстро сформируется дефицит примерно в 300 тыс. тонн в год. Сразу рухнет выпуск медного проката, автоматически за этим начнется спад в производстве кондиционеров, автомобилей и др. Думаю, в этих условиях Европа на такой шаг не пойдет, по крайней мере, ближайшие несколько лет.

Что касается альтернативных для России рынков, то мы можем переориентироваться на Турцию, Индию, Китай и другие страны Азии.

Фото: РБК Екатеринбург

— Помимо ограничений закупки черных металлов из России, которые ввел ЕС, есть другая «санкционная» проблема — в металлургии много импортной составляющей внутри себестоимости продукции. Все передовые технологии и большая часть техники, используемой при добыче руды, — западная, так же как и комплектующие к ним. Насколько велики риски, что западные производители техники откажутся от поставок в Россию?

— Можно говорить о том, что европейские поставщики металлургического оборудования уже сворачивают работу в России. И связано это отнюдь не со специальной операцией на Украине и последующими санкциями, а с тем, что в российской металлургии практически нет больших проектов — строительства доменных печей, крупных прокатных станов. В этих условиях европейским поставщикам здесь просто нечего делать. Максимум, на что они могут рассчитывать, — на выполнение сервисных и ремонтных работ.

— Можно ли заменить поставки европейской техники, например, на российские или китайские аналоги и как быстро это можно сделать?

— Полностью заменить будет крайне сложно. У того же Уралмашзавода за последние годы не было заказов на выпуск прокатных станов и гидравлических прессов. Даже если заказы появятся, я не уверен, что предприятие их выполнит. Оно больше ориентировано на дробильное оборудование и экскаваторы.

Рассчитывать на китайцев можно, но тут есть две проблемы. Либо они пойдут на снижение цен, чтобы выдавить конкурентов с рынка, а потом станут их завышать, либо могут предоставить оборудование с «сюрпризами». Поэтому ничего хорошего в таком сотрудничестве я не вижу.

Нам нужно шаг за шагом восстанавливать собственное металлургическое машиностроение. Период санкционного давления на нашу страну рано или поздно закончится, и тогда металлургия может сделать мощный рывок вперед. Для него и могут потребоваться новые печи, прокатные станы, экструзионные прессы.

— Еще одна проблема металлургов — логистика. Мы остались без европейских портов, а у уральских предприятий слишком большое транспортное плечо в силу расположения в центре страны. Остаются автомобили и железная дорога. Но РЖД ежеквартально индексирует тарифы, и, соответственно, транспортные расходы растут. Возможно ли решить проблему с помощью государственного регулирования?

— Тарифы РЖД можно заморозить, и это на сегодняшний день необходимо. Металлургические предприятия в условиях санкций просто не могут платить больше. Я понимаю, что РЖД тоже хочет заработать денег и ей нужно расширять Восточный полигон. Но государственное регулирование необходимо, если мы хотим поддержать металлургическую отрасль.

— Госрегулирование цен на металлы, как хотел Минпромторг, не ввели. Но при этом «рекомендации» производителям ведомство намерено давать и ограничивать стоимость продукции. Не приведет ли это к тому, что металлургам будет выгоднее сворачивать или сокращать производства?

— Металлурги за последние несколько лет получали очень хорошие прибыли, и у них сформированы значительные финансовые ресурсы. Проблема, мне кажется, в другом. У них слишком большие управляющие компании и раздутый штат. Так что надо начинать именно с оптимизации в этом направлении, а не сворачивать производства и не сокращать людей на предприятиях, если металлургические компании хотят оставаться рентабельными.

Чтобы сохранять занятость на предприятиях, государство и региональные власти должны будут оказать помощь. Но, скорее всего, это будут какие-то заказы для потребляющих черные и цветные металлы отраслей. Классический пример — прокладка Северного широтного хода: для него потребуется много рельсов, металлоконструкций, кабелей и др. «Живые» деньги металлургам вряд ли дадут.

— То есть вы считаете требование Минпромторга разумным?

— Да. Правильно Виктор Евтухов (заместитель главы Минпромторга, — прим. ред.) заявил, что металлурги заработали кучу денег и теперь должны поработать на страну. Есть у металлургов деньги! И это просто проверить — посмотрите, сколько денег компании тратят на различные благотворительные проекты, корпоративные фестивали и пр. И многие такие траты действительно вызывают вопросы.

Рост цен идет перманентно и бьет по жилищному строительству, машиностроению, энергетике.Сейчас на рынке наблюдается небольшое снижение цен, но, поверьте, оно долгим не будет.

— То есть ничего, кроме как насильно запретить металлургам поднимать цены на свою продукцию, сделать нельзя? Тем более что внутренний рынок и так находится в падении — строительная отрасль замерла в ожидании, автомобиле- и машиностроение — максимально просели…

— Действительно, строительство коммерческой и жилой недвижимости замораживается, отсюда и снижение спроса на металл. То же самое в автомобилестроении, но здесь еще влияет глобальный кризис микрочипов. С ТЭКом я тоже не вижу перспектив, поскольку отказ Запада от нефти и газа приведет к сокращению добычи, консервации действующих скважин и уменьшению бурения новых. От этого сильнее всего пострадают трубные компании.

Драйвером роста в ближайшие годы может стать химическая индустрия, в ней заявлено немало интересных проектов, имеющих шанс «выстрелить». Неплохой спрос может быть со стороны инфраструктурного строительства, но тут многое зависит от государственного финансирования. Если уже упомянутый мною Северный широтный ход начнут прокладывать в этом году, то уже в 2023 году металлурги получат хорошие заказы.

И, на мой взгляд, надо поддержать авиастроение — оно предоставит заказы на алюминиевые и титановые полуфабрикаты. Будет правильно, если российские авиаперевозчики станут эксплуатировать только отечественные самолеты, отказавшись от лайнеров, выпускаемых Boeing и Airbus. В условиях санкций Россия не обязана приобретать самолеты за границей.

— По решению ЦБ экспортеры обязаны продавать 80% валютной выручки. Получается, что на закупку того же оборудования у металлургов будут рубли, которые западным производителям не нужны. Есть ощущение, что металлургам придется еще больше ужиматься и экономить, например, сворачивать инвестиционные проекты, в том числе связанные с экологией. Это так?

— Не совсем. Если металлургическим компаниям понадобится приобрести иностранное оборудование за границей, то они могут обменять рубли на доллары в банках и через них провести платежи его поставщикам. Однако сейчас спрос на валюту упал, поэтому экспортерам трудно ее продать и, соответственно, Банку России пришлось расширить период для ее сбыта до 60 дней.

В то же время может возникнуть проблема с доходностью купли и продажи валюты: если доллары или евро будут проданы по цене ниже, чем потом они будут покупаться, то у производителей металлов уменьшатся доходы и они, действительно, будут вынуждены пересматривать свои проекты, включая экологические. Парадокс ситуации заключается в том, что для выполнения требований природоохранного законодательства в России и в преддверии введения трансграничного углеродного налога в Европейском союзе им такие программы приостанавливать нельзя. Значит, им как-то придется из нее выкручиваться. Самое простое решение — пустить на них часть прибыли, полученной в предыдущие годы.

— Уральские металлурги всегда занимали деньги у банков, стараясь не выходить на внешний рынок, не выпускать акции и облигации. Где они сейчас будут кредитоваться (особенно учитывая, что многие российские банки под санкциями) и что будет с проектами, под которые берут кредиты?

— Металлурги как кредитовались так и будут кредитоваться в банках, попавших под санкции, поскольку в западных банках им это сделать не удастся. Да, компаниям будет сложнее — проценты по кредитам высокие, реструктуризировать кредиты в таких условиях проблематично. Значит, некоторые проекты могут подвиснуть. Но это коснется только новых, на старые деньги уже заложены, процентная ставка по ним зафиксирована и не изменится.

— Возвращаясь к теме цветной металлургии. В апреле всплыли сразу две темы, связанные с золотом и УГМК. Во-первых, о сделке по покупке GV Gold, а во-вторых, о том, что Газпромбанк передал УГМК права требования по кредиту Petropavlovsk. Значит ли это, что УГМК пытается расширить свое влияние на рынке золотодобычи?

— УГМК, похоже, и вправду хочет расширить свое влияние на рынке золота, потому что золото в условиях кризиса всегда растет в цене. И УГМК просто выгодно получить Petropavlovsk за небольшие деньги.

— Возможен ли такой вариант, что в условиях кризиса компания переориентируется с меди (спрос на которую должен упасть, если проседают стройка, автомобилестроение) на золото?

— Переориентироваться исключительно на золото УГМК не будет, просто диверсифицирует свою продуктовую линейку. Золото станет одним из составных компонентов. Для УГМК рынок золота может быть очень интересным, так как ее базовое предприятие «Уралэлектромедь» выпускает золото. Правда, крупным производителем я УГМК назвать не могу, но если она поглотит Petropavlovsk, то тогда сразу же войдет в высшую золотую лигу.