Андрей Гавриловский: «Новый небоскреб будет стоить $150 млн»
Этой зимой девелопер Андрей Гавриловский начнет строительство небоскреба рядом с «Высоцким». Бизнесмен анонсировал его появление еще год назад, а сейчас получает финальные документы, необходимые для запуска проекта. За этот год многое поменялось: и обстановка в мире, и предпринимательский климат в стране. Изменения претерпели и планы, касающиеся внешнего вида здания: от высотки в форме гитары, через высотку с водопадом, к десяткам разных вариантов, подготовленных именитыми российскими архитекторами. В интервью РБК Екатеринбург Андрей Гавриловский рассказал о том, как ему удается не замечать кризиса, кто даст ему 150 млн долларов на стройку и почему офисы спасают браки.
— Казалось бы, сейчас такое время, когда девелоперы стараются не тратить лишнего. Когда большие проекты не запускают. А Андрей Гавриловский анонсирует строительство еще одного небоскреба. Почему?
— При строительстве небоскреба важно, чтобы совпало несколько факторов. Во-первых, это благосклонность администрации города: принципиальное одобрение проекта, оформление документов, выдача разрешений и так далее.
Во-вторых, это финансирование. Поэтому мы обсуждаем со Сбербанком варианты сотрудничества. К сожалению, невозможно реализовать проект через самый распространенный вариант — эскроу-счета, поскольку в «Высоцком-2» не будет квартир. Но банкиры рассматривают другие варианты. Например, кредитовать инвесторов, которые захотят приобрести помещения. В одиночку, без финансовой подпитки, крупные объекты не создаются.
Оба условия сошлись.
— Сколько стоит построить небоскреб?
— «Высоцкий» нам обошелся в 100 млн долларов. С тех пор курс доллара изменился. Поэтому если переводить на нынешние цены, то, думаю, получится 150 млн долларов.
— А когда вы видите, как медленно строится ТЦ «Золотой» или переносятся сроки ввода «Ледовой арены», о чем думаете?
— Про «Золотой» все понятно: торговые центры вынуждены сегодня просто выживать, поскольку покупательная способность у людей упала. Что касается «Ледовой арены», то со спортом тоже не все в порядке. Спортсмены должны быть лучшими в регионе, потом в стране, Европе и мире. А в России эта цепочка прервалась. К тому же из-за санкций соревнования, которые должны пройти на наших площадках, проводятся в других местах.
А офисные помещения на удивление востребованы. Сюда стекается вся деловая активность. Еще пять лет назад я не был уверен, что нужен еще один «Высоцкий», а сейчас понимаю, что он будет заполнен. Например, месяц назад, несмотря на СВО и мобилизацию, мы подняли арендные ставки. В некоторых случаях — на 30%.
— Все хотят попасть в небоскребы?
— Бизнес хочет в «Высоцкий». Во-первых, это статусно. Во-вторых, удобно. Все важные сервисы и услуги находятся в одном месте. Захотел — спустился в банк, чтобы оформить кредит, или в турфирму, чтобы купить путевку. Такая концентрация бизнесов притягивает.
— Кто станет покупать площади?
— В «Высоцком» около 200 собственников. Это удобно, поскольку каждый может привнести в небоскреб что-то свое. Но, с другой стороны, контрольный пакет должен оставаться в одних руках, чтобы не было конфликтов при управлении зданием. Мы оставим себе площади по остаточному принципу, менее востребованные помещения. То, что хорошо продается, надо продавать.
Наши головные резиденты с нами давно: «Общество Малышева 73» и «Брусника», которые сами возводят здания, могли бы выбрать свои помещения. Но они сидят у нас. Несмотря на то, что существуют большие сложности при согласовании помещений для дипломатов, в «Высоцкий» переехало генконсульство Германии и чуть было не переехало генконсульство США.
— Но сегодня на иностранные компании наивно рассчитывать.
— Есть местные бизнесмены, готовые вложить деньги в возведение башни. К примеру, я разговаривал с одним богатым и уважаемым в городе человеком, у которого офис находится далеко от центра города, и мы договорились, что он станет одним из инвесторов. Моя вера в то, что «Высоцкий-2» станет прибыльным проектом, основана на этом: нет всех документов, стройка еще не началась, а интерес к объекту есть.
— Когда началась пандемия, все стали работать из дома, и все привыкли. Поэтому многие компании в офисы так и не вернулись.
— Я вижу, что всем надоело сидеть по домам. Девчонкам нужно выгулять новые платья, парням тоже показать себя. Если муж с женой работают из одной квартиры, то их брак обречен. Людям нужна социальная активность, это держит их в форме. А иначе: вытянутый халат, живот, непомытая голова, а потом развод.
— Уникальные здания — уникальные компоненты. Не возникнет ли проблем с поставками стройматериалов?
— Меня это тоже поначалу беспокоило. Но китайские производители дали гарантии, что обеспечат всем необходимым. Недавно оплатили поставку лифтов. А куда деваться? Ничего не изменишь, нужно работать в этих условиях.
— На форуме 100+ TechnoBuild прошел градсовет. Архитекторы выбрали несколько понравившихся вариантов. Что дальше?
— Мы ждем документов от городской администрации. Это дело одного-двух-трех месяцев. После этого можно выходить на стройплощадку.
Параллельно мы обсуждаем внешний вид. Советуемся с профессиональным сообществом, с людьми, которые понимают в градостроительстве и знают, как должен развиваться город.
— А вам лично какой вариант понравился?
— Я воздержусь от оценок. Для меня важно мнение архитекторов и городских чиновников. Если их не будет устраивать проект, они просто не дадут ничего строить.
Михаил Вяткин (бывший начальник Главархитектуры, — прим. РБК Екатеринбург) убедил, что новый небоскреб должен быть выше соседних высоток. Тогда в этом квартале получится интересная композиция. По спирали здания становятся все выше и выше: «Антей», Opera Tower (объект, который проектирует «Атомстройкомплекс»), «Высоцкий» и «Высоцкий-2».
Похожие обсуждения были, когда мы проектировали первый небоскреб. Аркадий Чернецкий настаивал на здании пониже. Он боялся, что в кризис деньги закончатся и стройка остановится. А в те времена это было частым явлением.
Мы тогда еще взяли на себя обязательства построить парковку на месте старого здания поликлиники. В итоге мы его снесли, а взамен за свой счет построили поликлинику № 13 напротив ЦПКиО и передали ее городу.
— Сейчас есть уверенность, что стройка не затянется?
— Мы не начнем проект, пока не будем уверены, что сможем его завершить. Мы планируем подписать кредитный договор со Сбербанком.
Я думаю, что хорошо будут продаваться апартаменты. Для их владельцев мы готовы отдать две крыши: на «Антее», где когда-то проводились городские праздники, и паркинге. Там планируем обустроить общественные пространства с деревьями и качелями. Люди смогут выйти на детскую площадку, а потом через наружный лифт, который мы хотим поставить в «Антее», выйти на улицу, к парку у Оперного театра.
Главная проблема: никто не может спрогнозировать свою жизнь на несколько лет вперед. Люди не понимают, попадут они под мобилизацию или нет, и находятся в подвешенном состоянии. Отсюда — нежелание покупать недвижимость.
— И в этот самый момент вы начинаете большую стройку. Что это, если не оптимизм?
— Я надеюсь, что скоро обстановка в мире нормализуется и нас снова возьмут в объятия страны обеспеченные и технологически вооруженные. У наших новых друзей — Северной Кореи и Зимбабве — намечается технологический прорыв. Мы с ними любые небоскребы построим. Возможно, я оптимист.
— Хватит ли оптимизма на третий небоскреб?
— В том квартале больше нет места.
— В другом районе?
— На Уктусе строить высотное здание — себе дороже. Оно там никому не нужно. Люди хотят быть в центре города и из окон видеть знаковые объекты.
В «Высоцком» есть панорамная смотровая площадка. Так вот кабинки с западной стороны хорошо сдаются, а с восточной — практически всегда пустые. Всем хочется смотреть на панораму центра города и пруд.
