Глава «Титановой долины»: «Я размазываю деньги, как кашу по тарелке»

Фото: РБК-Екатеринбург

Артемий Кызласов в течение года несколько раз оказывался в центре скандалов. Свои замечания к «Титановой долине» предъявляли Счетная палата, Законодательное собрание, региональные депутаты, проверку проводил федеральный ОНФ. Глава ОЭЗ уверяет, что по существу к деятельности «Титановой долины» претензий нет. Государственные деньги на счетах Сбербанка прокручиваются исключительно во благо, площадка почти готова для строительства на ней производств компаний-резидентов и вообще скоро все его подчиненные поедут работать в Верхнюю Салду. О том, что удалось построить в поле за 2,8 млрд рублей, когда первые резиденты запустят производство и почему «Титановую долину» никогда не закроют, — в интервью «РБК-Екатеринбург».

— Сейчас в «Титановой долине» по сути нет ничего: ни инфраструктуры, ни возможности привезти квалифицированных специалистов. Лишь «переговорка-стакан» на площадке. С трибун вы убеждаете, что там скоро будет современная промзона, но проекту уже пять лет… и у него нет никаких обозримых границ. Есть видимость движения, презентации, поездки, инфошум. Все что угодно, но только не обещанные производства.

— Ничего там не было изначально. Ни воды, ни газа, ни электричества, ни, по большому счету, даже дорог. Сейчас в «Титановой долине» есть все внешние сети, газ, вода, 10-мегаваттная подстанция, канализационные сети, заканчивается строительство внутриплощадочных сетей. За год мы протащили почти 8,5 километров газопровода высокого давления через центр Верхней Салды — перекопали весь город. Это очень непростая задача. Потом благоустраивали.

Генеральный директор «Титановой долины» Артемий Кызласов

(Фото: РБК-Екатеринбург)

— Что тут хорошего? Газопровод можно было и в обход бросить, Салда не такой уж большой город.

— Можно было. Но все всегда упирается в деньги. У тебя есть 100 рублей — вынь да положь газопровод. Если его делать в обход, он обойдется в 200 рублей. А их нет. Тем не менее сейчас на площадке есть практически всё для запуска производства.

— Я видел презентацию к вашему докладу перед Заксобранием Свердловской области. Там обещано, что к 2015 году 12 резидентов вложат 18 млрд рублей в производство. Создадут 1800 рабочих мест и уже получат 12 млрд рублей выручки. Ничего этого там нет. И в ближайшее время не будет. Извиняет лишь тот факт, что сумма федеральных инвестиций в инфраструктуру в том документе не два, а 10 млрд рублей.

— Этих двух миллиардов мы еще не получили. Из федерального бюджета на сегодняшний день пришло только около 1 млрд рублей. Еще около 1,8 млрд дала область. Итого — 2,8 млрд рублей. Кстати, в отчете Счетной палаты указано, что именно из-за недостаточного финансирования «Титановая долина» не добилась нужных показателей. В 2013 году вместо 1,2 млрд рублей мы получили всего 500 млн рублей и не смогли обеспечить резидентов нужно инфраструктурой. Из-за того что резиденты вовремя не смогли запустить производство, нет и выручки.

Но даже то, что мы уже получили и получим в будущем, — это колоссальные объемы инвестиций. Особые экономические зоны создаются для того, чтобы развивать определенную территорию страны. И существование «Титановой долины» — это стратегическая для страны необходимость сконцентрировать вокруг «ВСМПО-АВИСМА дальнейшие переделы титана. Потому что, если этого не произойдет, то предприятие из крупнейшего в мире производителя титана лучшего качества через 7–10 лет скатится на позиции регионального завода.

— Думаю, ВСМПО очень сильно бы удивилось, услышав, что его позиции на мировом рынке зависят от «Титановой долины».

— Федеральное финансирование в частные проекты сложно представить. Я не говорю, что ВСМПО не справится с развитием собственного производства у себя на территории. Я говорю о том, что для страны принципиально важно, чтобы это производство развивалось и росло другими темпами. ВСМПО — это только ключевой игрок. И они, разумеется, справляются с развитием собственных мощностей, собственной механобработки и т.д. Но особая экономическая зона — это инфраструктура и особые законодательные режимы. Это гарантия со стороны государства неизменности правил игры на 50 лет. Это очень важный для иностранных компаний параметр. Потому что, когда ты планируешь производство титановых деталей для авиации, ты не должен быть подвержен влиянию краткосрочных факторов.

Главный редактор «РБК-Екатеринбург» Богдан Кульчицкий и гендиректор «Титановой долины» Кызласов

(Фото: РБК-Екатеринбург)

— Я был на ВСМПО — там все хорошо: огромный контракт, работают в три смены. Вы им не нужны.

— ВСМПО — основной лоббист создания «Титановой долины» именно в Салде. Мы создаем условия для того, чтобы производство по обработке титана развивалось рядом. Мы не можем создать новую отрасль.

— Хорошо, но как можно соотнести с отраслью, например, производство керамической плитки и сантехники? Не так давно вы анонсировали резидент-контракт с Rovesе.

— Керамическая плитка дает, между прочим, для области больший эффект, чем Boeing. Знаете почему? Это развитие внутреннего производства сырья, это рабочие места на карьерах. В строительство завода они инвестируют около 75 млн евро и создадут более 400 рабочих мест, в том числе и для женщин.

— Это конкурент «Уралкерамике». У Rovese будут налоговые льготы, у местного предприятия — нет. Где тут импортозамещение, о котором говорит наш президент?

— Это не конкурент «Уралкерамике». Они работают в разных нишах, в разных ценовых категориях и на разных рынках. Емкость рынка Свердловской области по плитке — 2 млн кв. м. А Rovese строит завод мощностью 20 млн кв. м в год. Основные рынки для них — это Средняя Азия, Ближний Восток и Сибирь.

— Я с трудом представляю высококлассного спеца, производственника, который берет семью — и переезжает жить в Салду. Жена ему сразу скажет: «Дорогой, разве для этого мы учились, ради этого ты делал карьеру, разве тут должны жить наши дети, разве в такую школу они должны ходить!»

— Такие специалисты уже живут в Салде. Там завод Ural Boeing Manufacturing, и американцы там ходят по улицам, по ресторанам и барам. В обед или вечером в кафе слышишь английскую речь. 80% верхушки ВСМПО-АВИСМА — москвичи. Да там из Салды, наверное, процентов 30, а остальные — из Москвы, из Екатеринбурга или иностранцы. Я вот тоже из Москвы, но живу и работаю в Екатеринбурге, потому что мне здесь очень интересно.

— Погодите, вы занимаете четверть этажа в «Высоцком», путешествуете по миру, посещая разные выставки и презентации за госсчет, обосновываете немалые представительские расходы… Уверен, никто из ваших сотрудников и в страшном сне не видит переезд в Верхнюю Салду.

— Так и я в Салду поеду. И мои сотрудники поедут. Потому что мотивация здесь не деньги. Они будут работать только потому, что им это интересно. Офис у нас находится в Екатеринбурге, поскольку сейчас основная работа здесь. Я занимаюсь перевозом управляющей компании уже три или четыре месяца в Салду. У меня уже есть примерные графики переезда.

— Вы хотите сказать, что через 4 месяца управляющая компания будет находиться в Салде?

— Я хочу сказать, что к началу следующего строительного сезона, в апреле, все проектные и строительные службы будут находиться в Верхней Салде. То, что я говорил, я всегда это делал. Может быть, не сразу, может быть, чуть дольше, но всегда это делал. Я говорил, что будут федеральные деньги, я их выбил. Я их выпросил, выходил, вытоптал.

— А сейчас-то они будут?

— Должны. Точка невозврата уже пройдена.

— Как куда денутся?! Осядут и будут обрастать процентами на счетах АО «ОЭЗ» — вашей материнской компании. Разве не об этом ОНФ докладывал Владимиру Путину? К слову, в этом докладе есть глава, стараниями местной ячейки ОНФ посвященная вам…

— Из федерального бюджета «Титановая долина» получила миллиард, на него мы в этом году строились. Освоили практически целиком. Естественно, мы не заплатили сразу все деньги подрядчикам: разместили миллиард на депозитах. И заработали на этом кучу денег, за счет которых в том числе содержится этот офис. Ставки у нас до 30% доходили в начале года, сейчас — в районе 13%. Если взять среднюю ставку по корпоративным депозитам, увидишь: мы на 2-3% выше размещаемся, чем в целом рынок предлагает. Мы на этом заработали больше 100 млн рублей.

Фото: РБК-Екатеринбург

— А в каком банке держали деньги?

— В Сбербанке. Перед Новым годом у нас трехмесячный депозит был под 29,9% годовых. Нас проверял и местный, и федеральный актив ОНФ, и их оценки — пусть не в превосходной степени, но в очень позитивном ключе. На встрече с президентом Владимиром Путиным четыре зоны были названы рабочими и две — активно развивающимися. Мы — в их числе.

— На 2016 год губернатор вам отказал в областных деньгах. С федеральными после скандала ОНФ, думаю, тоже будут проблемы. Как вы будете строиться?

— Пока железобетонно я не могу сказать, что деньги будут. Я очень надеюсь, что они будут. И естественно, я все делаю для того, чтобы они появились.

Основная проблема «Титановой долины»: я не могу выстроить график даже на два года вперед. Потому что мне в сентябре говорят: у тебя в будущем году будет 600 млн рублей — я рисую график строительства, даже начинаю отторговываться, чтобы времени не терять, а потом проходит три месяца, и мне говорят: денег не будет. Я что должен делать? Закрыться? Нет, я начинаю размазывать эти деньги, как манную кашу по тарелке, как в известной басне. И подрядчик у меня становится журавлем, который эту кашу не ложкой ест, а поклевывает.

— Представим, что Дмитрий Козак (зампред правительства РФ, курирующий ОЭЗ, — прим. ред.) денег не даст. Есть у вас на счетах, по-моему, 300 млн рублей, в апреле вы переезжаете в Салду, берете в руки лопаты, и…

— Деньги, которые у меня сейчас есть, позволят достроить и запустить в эксплуатацию ту инфраструктуру, которая нужна для текущих и еще двух-трех будущих резидентов. Вот я это доделаю и параллельно буду заниматься тем, чтобы получить деньги на дальнейшее развитие инфраструктуры.

— То есть вы утверждаете, что инфраструктурного задела и денег на счетах хватит, чтобы сегодняшние резиденты смогли выйти на площадку и начать строить свои производства?

— Да, и запустить их в эксплуатацию через какое-то время. Кому-то год надо на стройку, кому-то — три. Зависит от ситуации. Вот на это денег достаточно. И этот процесс я не начинаю… подчеркну: я его сейчас заканчиваю. Те скептики, критики, общественники и депутаты, которые кричали, мол, в «Титановой долине» ничего нет, после поездки на площадку это делать перестали. Потому что нельзя опровергать реальность. Ты начинаешь смахивать на сумасшедшего, если отрицаешь очевидные факты.