Аркадий Чернецкий: «Центр Екатеринбурга растет. Это хороший процесс»
Администрация Екатеринбурга разрабатывает документ, который официально закрепит границы центральной части города. Проект решения в подробностях публике пока не явлен. Но по заявлениям причастных к его разработке специалистов ясно, что речь не идет о создании нового административного района. Скорее, мэрия установит границы центра — как зоны с особенными условиями.
Много плюсов такого решения видят и в департаменте потребительского рынка, и в департаменте архитектуры. Предполагается, что в границах центра запретят почти всю нестационарную торговлю, установят повышенные требования к благоустройству, вывескам, фасадам и архитектурным решениям.
Это общероссийский тренд, подчеркивает команда администрации города. Подобные решения уже приняли, в частности, Челябинск, Пермь, Новосибирск, Омск и Владивосток.
РБК Екатеринбург организует очно-заочную дискуссию — инфраструктурный форум «Центр решений РБК». В течение июня редакция публикует интервью, колонки и аналитику, где эксперты рассматривают центр города с разных точек зрения. А 26 июня состоится панельная дискуссия, в ходе которой редакция вместе с представителями городской власти и предпринимателями определит, где должны проходить административные границы центра. Выводы будут оформлены в меморандум и направлены мэру Алексею Орлову.
Интервью с Аркадием Чернецким — часть дискуссии в преддверии инфраструктурного форума.
Однако в универсальности такого подхода сомневается экс-мэр Екатеринбурга, первый заместитель председателя Законодательного собрания Свердловской области Аркадий Чернецкий. В интервью РБК Екатеринбург и 66.RU он объясняет, почему не видит смысла в административном установлении границ центра, рассуждает о том, каким этот центр должен быть, и объясняет свою концепцию расширения центра на весь город.
— Нынешняя команда администрации Екатеринбурга задалась целью сформулировать границы центра города и установить для него особые требования. Откровенно говоря, когда об этом только начали говорить, я удивился, что центральной части города как понятия в официальных документах до сих пор не существовало и не существует. Как так вышло? Почему его не заложила, например, команда мэра Чернецкого, которая явно была сильно сосредоточена на администрировании, планировании и создала, например, Генплан города и Стратегический план его развития? Не было необходимости?
— Да. Говорите практически правильно. Я бы сказал, что центр города — понятие житейское, бытовое. И в этом плане центр у Екатеринбурга, конечно же, есть.
На мой взгляд, для крупного мегаполиса пытаться весь функционал стащить в одно место — это, как минимум, не рационально. Нормальная ситуация, когда центр не сковывается какими-то границами, а, наоборот, как бы расползается вширь. Требования, например, которые естественным образом складываются и устанавливаются для зданий в центральной части, постепенно должны распространяться на всю территорию города. Чтобы весь город становился как центр.
Безусловно, есть определенные моменты, которые можно было бы воспринимать как мотив для того, чтобы обозначить границы центра. Предположим, это желание сформулировать административные требования к застройке. Но, по большому счету, часть этих требований уже установлена на федеральном уровне, другая часть — на региональном. И пытаться добавить еще ограничений, на мой взгляд, не совсем правильно.
Другое дело, что нужно повысить требования к архитектурному облику, к органике застройки, к ее комплексности: чтобы было и жилье, и рабочие места, и кафе с ресторанами. Но и это должно распространяться не только на центр. И сегодня, когда идет, предположим, застройка отдаленных районов — того же Академического, — все это изначально планируется и проектируется. Социальная инфраструктура создается вместе с жилым фондом.
Потому я сомневаюсь в необходимости административного жесткого регулирования в центре, как в какой-то особенной территории. Допустим, границу центра проложат по улице Московской. И что получится? Когда мы будем ехать по этой улице, у нас с одной стороны будут красивые здания, а с другой — уже не такие красивые, потому что там уже не центр и жесткие ограничения не работают? Это как-то странно.
Правильнее комплексный подход. Может быть, не хватает денег, чтобы сразу такое полноценное комплексное развитие применить по всему городу. Но уже сегодня у нас много территорий, в том числе относительно удаленных, которые с точки зрения инфраструктуры — и социальной, и инженерной, и транспортной — вполне себе достойны того, чтобы быть в центре.
— Например?
— Например, район Юг-Центр сейчас очень интенсивно застраивается. Или Clever park — там целый современный городок вырос. Или «Изумрудный бор»… У нас много микрорайонов, которые сразу проектировались и застраивались комплексно, там очень симпатичная инфраструктура. И люди, которые там живут, думаю, никакой ущемленности не чувствуют. А если пытаться как-то выделять именно центр и стараться все сюда стащить, в том числе и рабочие места, это не совсем правильно. Даже просто с точки зрения транспорта.
— Тем не менее, кажется, Екатеринбург органически так и развивался с девяностых годов. Во всяком случае, офисные рабочие места стаскивались именно в центр. И много лет было принято считать, что офис обязательно должен быть в центре, потому что сюда работникам относительно удобно приезжать из любого района города.
— Просто исторически так сложилось, что большая часть пригодных под офисы площадей в первые годы существования Российской Федерации в Екатеринбурге, как и в других городах, оказалась в центре — потому что базировалась в зданиях старых научно-исследовательских институтов. По прошествии времени, когда у коммерсантов сформировался определенный потенциал, начали появляться современные офисные здания.
А сейчас тренд складывается немного иной. Чего далеко за примерами ходить? IT-компания «СКБ Контур» расположила свой центральный офис в районе Широкой Речки. И там созданы очень симпатичные условия для работы.
— И жилые кварталы там рядом растут.
— Да. И таких точек в городе довольно много формируется. Но есть, конечно, уникальные объекты, воспроизводить которые в каждом районе нецелесообразно. Нам не нужны восемь цирков или восемь филармоний. Так сложилось, что они находятся в центре. Ну примем это как данность. Хотя если, допустим, сейчас возникнет идея построить городу еще один концертный зал или театр, то совершенно не обязательно проектировать его в центре.
— В Верхней Пышме такой театр строится.
— Совершенно верно. И я Верхнюю Пышму воспринимаю как естественную часть Екатеринбурга. Хотя официально это до сих пор не оформлено, границы между Екатеринбургом и Пышмой уже не существует практически никакой.
— Но давайте вернемся в центр. Постановление, которое устанавливает требования к нему, я не видел. Просто потому, что его еще не существует. Но насколько я могу судить по публичным заявлениям сотрудников горадминистрации, они видят необходимость установления границ центра в том, что это особенная территория. Где бы ни жили екатеринбуржцы, они все бывают в центре. И гости города здесь оказываются сильно чаще, чем в отдаленных районах. В общем, центр — это визитная карточка. И потому к нему должны быть повышенные требования, которые в других районах окажутся бесполезными или даже вредными. К примеру, ларек со свежими овощами у меня в районе, скорее, нужен. А вот в центре — не факт. И если исходить из такой концепции запретов и ограничений, установление границ центра становится целесообразным?
— Если есть необходимость ввести жесткие ограничения на определенных участках города, ну введите их отдельным локальным актом или распоряжением. Например, «Запрещаем нестационарную торговлю в границах улиц таких-то». Нет вопросов. А создавать отдельный массивный жесткий регламент — не уверен, нужно ли.
— Читал мнение предпринимателя, который мыслит чуть масштабнее. И считает, что в центре, например, не должно быть трех видов зданий: производств, спортивных объектов и торговых центров. С производствами понятно. Их в центре и так почти не осталось. А дальше — интересно. Вредность спортивных объектов и торговых центров он мотивирует тем, что они создают колоссальную нагрузку на транспортную инфраструктуру и были бы куда полезнее, если бы располагались в отдаленных районах. Потому что и на хоккей, и на шопинг люди все равно едут специально и осознанно, а значит, приехали бы и на Уралмаш, и на Вторчермет, если ледовая арена «Автомобилиста» или «Гринвич» располагались бы там. Как вы к такому мнению относитесь?
— Давайте с производств и начнем. Пора перестать воспринимать производство как заводские трубы, которые закрывают солнце густым дымом. Это давно не так. И освобождать огромную площадь города от вообще любых производств нецелесообразно. Так мы сужаем круг возможностей для людей, которые здесь живут. А в центре, вообще-то, люди тоже живут. И им нужно где-то работать.
Другое дело, что из центра надо было убрать «вредные» и «грязные» производства. Эта мысль совершенно четко была изложена в Стратегическом плане. А современные, технологичные, архитектурно оформленные производственные здания пусть остаются и строятся.
— Простите, а почему вредные и грязные производства должны перемещаться в отдаленные районы? Такое ощущение, что вредных и грязных заводов в городе быть просто не должно, потому что и на Уралмаше, и на Компрессорном, скажем, тоже живут люди…
— Вы меня неверно поняли. Я имею в виду крупную старую производственную инфраструктуру, например, машиностроительные предприятия с определенной спецификой. Это производства с огромными площадями, нерациональной в современных условиях планировкой, предусматривающей, что предприятие делает все само, ведет натуральное хозяйство: от транспортировки и складирования до конечного продукта. Такие гиганты в центре, конечно, не нужны. Да они и в отдаленных территориях уже практически не нужны. Они не исчезают, но модернизируются и высвобождают части своих территорий, передают их другим предпринимателям или городу.
Теперь дальше. Насчет спортивных объектов. Теоретически, наверное, постановка вопроса правильная, если речь идет об очень крупных аренах. Я не говорю про корты, спортзалы и спортивные площадки. Они должны быть везде. И в центре тоже.
А спортивные арены… Исторически так сложилось, что у нас такие объекты расположены в центральной части. Но я допускаю, что когда придет время строить очередной стадион, землю для него выделят в отдаленной территории. Это правда очень логично, потому что большой спорт действительно создает резкие и мощные скачки нагрузки на транспортную инфраструктуру.
А пока… Ну пусть это будет такая наша особенность. К счастью, спортивные арены в центре у нас архитектурно удачные — и Центральный стадион, и новая ледовая арена выглядят очень достойно. Они центр не портят, а украшают.
И третий пункт — торговые центры. Стратегический план развития города, который мы в свое время сформулировали, включает проект «Торговые узлы Екатеринбурга». Когда мы этот проект писали, очень внимательно и дотошно рассматривали перспективы развития подобных узлов. Слава богу, они у нас достаточно равномерно покрывают всю территорию города. И в связи с этим избыточная концентрация людей на подходах к торговым центрам не образуется.
Даже «Гринвич», расположенный в центральной части города, будучи одним из крупнейших ТЦ страны, транспортные артерии не парализует. Рациональное размещение парковок, подъездных путей, связь с остановками общественного транспорта и метрополитеном эту потенциальную проблему решили.
— А в центре нужно жилье? Я не предлагаю его сносить. Но я спрашиваю, надо ли его там строить? Давайте рассмотрим это с точки зрения концепции американского down town. Может быть, центр — это не место, где надо жить? Почему бы не сделать его местом, куда мы все будем приезжать работать, отдыхать и развлекаться, а потом разъезжаться по домам в тихих пригородах?
— В свое время мы насмотрелись американских фильмов. И у нас возникло, видимо, превратное представление о том, каким должен быть вот этот down town. А еще почему-то решили, что если там, на Западе, придумали так организовать жизнь городов, то это обязательно правильное решение.
Для меня были в определенной степени откровением мои разговоры с мэром Чикаго господином Дейли. Он мне рассказал, что down town стал для него огромной проблемой. Вернее, факт отсутствия там людей в вечернее и ночное время. Он рассказывал, что с этим борются, строят в центре новое жилье. Чтобы вернуть в район людей. Чтобы они там не только работали и развлекались, но и жили. Чтобы район не вымирал с заходом солнца.
— И не маргинализировался ночью.
— Совершенно верно. Точно с той же проблемой столкнулся Вашингтон. Там вообще ночью, как бы это корректно сказать, какой-то страшный заповедник, зомби-апокалипсис.
И слава богу, что мы не пошли по этому пути. Осознали, что любая территория, в том числе и центр, должна развиваться комплексно: чтобы в любом районе люди могли и работать, и жить, и отдыхать.
— У нас в отдаленных районах с этим проблема. Жилья много. А работы — не сказать, что хватает, и не сказать, что везде. По утрам большая часть населения по-прежнему перемещается в центр, а вечером — обратно, условно, в Академический.
— Такие сложности возникают сегодня в основном с новыми районами. Произошли перекосы в этом отношении по сравнению с советскими временами, когда первична была производственная инфраструктура. В СССР строились сначала цеха, но понятно было, что рабочим этих цехов надо еще где-то жить, и им организовали жилье.
— Концепция соцгорода.
— Да. Но это тоже не совсем верно. Тоже перекос. Предполагалось, что производство первично. Главное — создать рабочие места. А жить где? Ну поживите пока в землянках, палатках и бараках — лет десять.
И у нас в Стратегическом плане изначально была заложена совершенно другая логика: не люди для завода, а места работы для людей. Человек первичен. И строительство социальной инфраструктуры у нас опережает строительство инфраструктуры производственной.
— Первичным тем не менее остается строительство жилья. И складывается ощущение, что в том же Академическом его возникло очень много, а вот процесс создания рабочих мест сильно запоздал.
— Я бы не сказал, что сильно. Когда Академический только начинал строиться, сразу было понимание, что там должны появиться медицинский кластер, научный кластер, складские помещения, логистика и так далее. То есть могу сказать, что процесс создания там рабочих мест запоздал, но не критично. Но, в принципе, сейчас в Академическом нужно создавать новые рабочие места — желательно более разнообразные.
— Кто должен обеспечить этот баланс? Бизнес или муниципалитет? Спрашиваю, потому что у нас есть пример упомянутого тоже проекта Clever park, где сначала построили большое офисное здание, затем начали возводить жилье, параллельно создавая транспортную и рекреационную инфраструктуру. Это, мне кажется, очень удачный пример того, как бизнес сам мыслит рационально и, вкладываясь в соцкультбыт, в конечном итоге повышает стоимость квадратного метра в районе. Но есть и застройка за перекрестком Московской — Щорса. И там, кажется, никто рабочие места создавать не намерен. А жилье строят быстро и очень много.
— Ну, я бы не стал сравнивать. Район застройки на Московской — Щорса примыкает к основной городской агломерации. И рабочие места условного центра города обеспечат покупателей квартир в том районе достаточным выбором. В этом отношении более серьезные проблемы всегда в отдаленных территориях. Тот же Солнечный, тот же Академический не имеют точек соприкосновения с основной агломерацией. И там надо сразу думать, где будут работать люди.
А насчет «Кто должен заниматься?», конечно, финансовый ресурс — это бизнес. А градостроительная политика, приоритеты — это городская власть. Мы всегда исповедовали такой подход. Нашего хилого бюджета на все бы не хватило, если бы мы не задействовали ресурс бизнеса.
— Я понял вашу позицию относительно того, что центр города — это, скорее, общее представление, а не жестко зарегламентированная территория. Тем не менее где этот центр? Можете очертить его границы?
— Центр растет. То есть в него, безусловно, входит тот самый исторический «утюг»: Московская, Челюскинцев, Восточная, Фурманова, Ткачей. Так он воспринимается. Но, например, участок по улицам Малышева и Ленина до главного корпуса УрФУ — это разве не центр города? Вполне себе центр, причем давно сформировавшийся. По улице 8 Марта за Щорса наконец произошла смычка города с Ботаническим районом. И этот участок — до улицы Шварца — я тоже могу отнести к центру. То есть граница размывается очень сильно.
— Следуя вашей логике, и по Татищева через Центральный стадион центр «ползет» на ВИЗ.
— Да. Это такой естественный процесс «расползания» центра по всему городу. И это хороший процесс. Не надо его останавливать какими-то жесткими регламентами. Пусть расползается.
Байден и Трамп на предвыборных дебатах обменялись оскорблениями. Карточки
Трамп и Байден на дебатах назвали друг друга худшими президентами. Видео
Официальный представитель СК объяснил слова Бастрыкина о «Государственной дуре»
Зеленский заявил, что не хочет «затягивать войну»
Володин назвал критику Бастрыкина в адрес Госдумы оскорблением народа
Что Байден и Трамп на дебатах сказали об Украине. Видео
Представитель демократов отреагировал на выступление Байдена фразой «мы в заднице»
Байден заявил, что у Трампа мораль как у бродячего кота. Видео
В России разрабатывают законопроект о запрете идеологии чайлдфри
Что написали мировые СМИ о дебатах Байдена и Трампа
МОК обновил список российских спортсменов, допущенных на Олимпиаду
Как скажется на курсе рубля новое правило ЦБ
