Борис Бернаскони: «В России редко встречается хорошая архитектура»
В Екатеринбург на V Международный форум высотного и уникального строительства 100+ Forum Russia 2018, который состоится с 5 по 7 декабря, приедет Борис Бернаскони — архитектор, который спроектировал Ельцин Центр и инновационные здания в Сколково — «Гиперкуб» и Matrex. «Гиперкуб» — это офис-трансформер. Его внешний облик не привязан ко времени и способен к изменениям: на бетонных стенах установлен наружный каркас, который позволяет менять фасадные конструкции на более современные.
Пространство внутри устроено так, чтобы можно было строить временные конструкции и менять планировку. Из-за этого полезная площадь здания увеличивается в полтора раза. Кроме того, «Гиперкуб» задумывался как энергоэффективное здание — с солнечными батареями на крыше и системой сбора дождевой воды.
В России примеры таких проектов единичны. Но, как считает Борис Бернаскони, пришло время к переосмыслению функции города и образа жизни в нем. И именно архитектура должна запустить эти изменения.
— На 100+ Forum вы модерируете круглый стол на тему города будущего. Как вы сами определяете это понятие?
— Задача города будущего — найти ответы на многочисленные вопросы: как нам жить, что нам производить, как нам перемещаться в пространстве? Перед нами встают глобальные энергетические, экологические, экономические и социальные вызовы, с которыми мы должны справляться. Город будущего должен стать одновременно ответом и инструментом для решения этих проблем. Тут, наверное, уместно вспомнить про концепцию пяти «Э». Это такая идея стандарта, которая могла бы использоваться при создании городов будущего.
Сверхзадача энергоэффективности — это отказ от привлечения энергии из невозобновляемых внешних источников при эксплуатации зданий и городских систем. Термин «экологичность» — про нулевое воздействие города на климат и жителей, сохранение чистой воды и воздуха как основных ресурсов для нормальной жизни, про переработку отходов и про сохранение лесов и парков.
Эргономичность — история про дружелюбность к резидентам и гостям города, про полезные сервисы и хорошую транспортную инфраструктуру, которая обеспечивает комфортное положение человека. Принцип экономичности включает создание благоприятной среды для инвестиций и эффективную эксплуатацию имеющихся ресурсов.
Наконец, эмоциональность — это про эстетику. Это то чувство, что заставляет человека приехать в город и остаться в нем жить. Именно эмоциональность дает ему ощущение перспективы.
— От кого зависит, какими будут мегаполисы? От власти?
— От нас всех, но в первую очередь — от экспертов в области создания городов и от политиков. Очевидно, что без грамотных городских управленцев эту задачу не решить. Сейчас наступило время для обсуждения и реализации этой темы. Чтобы «перепрошить» город, требуются огромные ресурсы, не меньшие, чем колонизировать Марс.
Больше всего отходов производят города. И человечество пока не может ответить на вопросы: куда девать мусор и как быть с загрязнением? Рост численности населения планеты Земля будет способствовать увеличению количества безработных. Что с ними делать?
В будущем, например, не нужно будет обладать собственным автомобилем. Такую модель потребления сменит каршеринг с автопилотом. Эти все изменения мы должны учитывать в структуре города. Бенджамин Барбер в своей книге «Если бы мэры управляли миром» утверждал, что мэр сегодня становится важнее президента. И он абсолютно прав.
— Согласен. Про зеленую энергетику и переработку отходов говорят очень много. Но реальных примеров практически нет. Почему так?
— Это нормальная ситуация. Мы начинаем что-то делать, когда уже поздно. Мы должны осмотреться: каким воздухом дышим, какую воду пьем, что у нас с доступностью ресурсов, с транспортом.
Приведу простой пример: сегодня смартфон абсолютно отличается от того гаджета, что был 10–15 лет назад. А город остался довольно консервативным с точки зрения устройства и развивается не так динамично, как IT-сфера.
— Вы сказали, что все преобразования начинаются с конкретных зданий. Как «Гиперкуб», Matrex или Ельцин Центр могут поменять город и ментальность населения?
— В компьютерной отрасли есть такие понятия — «хард» и «софт». У города тот же самый принцип: железо — это оболочка здания (фасады, конструктив, крыша, окна, лестницы, лифты), а софт — это программа, пример, как оно коммуницирует с городом. При хорошем дизайне объекта содержание не должно отставать
К сожалению, мало кто из проектировщиков задумывается о ПО здания. В результате они не генерируют события, не создают интересный общественно-значимый контент и закрыты для горожан. Если рассматривать город как сумму зданий, то у любого из них должен быть софт: чем он отличается от множества других, что он полезного дает миру?
— В этом смысле Ельцин Центр использует свой потенциал на 100%?
— Думаю, что нет. Сейчас тяжелая экономическая ситуация, а значит, у арендаторов мало денег, чтобы пользоваться им максимально эффективно. Кроме того, зданию всего три года, оно еще не набрало обороты, необходимые для полноценной работы.
Здание под ЕЦ не строилось с нуля, недострой был получен в наследство и подвергся ресайклингу. Это хороший пример использования существующего ресурса: не снесли, а достроили, вытащив из него максимум, что можно было достать.
— Какие еще функции могли бы здесь появиться?
— Например, продуктовый магазин можно переформатировать в небольшой рынок, совмещенный с кафе. Самый яркий пример — Time Out Market в Лиссабоне или Даниловский рынок в Москве. Гибридные, смешанные функции могли бы менять принципы потребления человеком продуктов или услуг.
— Очень часто звучит точка зрения, что Ельцин Центр превращается в торговый центр. Много площадей заняты бутиками. Но объяснение понятно: администрации нужно зарабатывать, чтобы содержать объект. Этот тот самый случай, когда архитектурная задумка сталкивается с реальностью?
— Это вопрос времени. В начале жизненного цикла здания сложно добраться до экспериментов. Поэтому ЕЦ логично выбрал рыночные механизмы, которые работают и которые окупают его использование. Но могу сказать, что иногда он действует достаточно авангардно, часто себе в убыток.
— Ваши клиенты — это узкая прослойка людей. Почему на массовом уровне не востребован тот тип архитектуры, который вы производите?
— Действительно, наши проекты интересны небольшому количеству пользователей. Но они — самые продвинутые люди, которые хотят думать. Я уверен, что именно они в итоге и создадут город будущего. 90% людей не хотят создавать ничего нового, это ресурсозатратно. Им комфортно пользоваться тем, что у них есть. Именно поэтому у нас до сих пор горы мусора, грязный воздух и двигатель внутреннего сгорания.
Переосмысление сути города будет происходить долго. Возможно, пройдет несколько сотен лет, когда ситуация станет настолько критичной, что решить проблемы станет важнее, чем получить прибыль.
— Вы проектировали Дом новой культуры в Первоуральске и музей в Перми. Но ДНК построили не по вашим эскизам, а художественная галерея так и не появилась. Как вы относитесь к этому?
— Я спокойно отношусь к нереализованным проектам. У любого архитектора их много. Но это не значит, что они выбрасываются. Какие-то наработки используются потом, когда приходит время.
То, что в Перми не построили музей, — это не моя проблема, а Перми. Ведь у них мог появиться знаковый объект, который бы дал новое восприятие города. Если город не дает перспективу, он становится убывающим, из него уезжают. А люди и финансовые потоки — те вещи, за которые города конкурируют.
Любой мегаполис — по сути, интернет-портал, который должен бороться за сохранение численности своих жителей и привлечение новых, так же как интернет-порталы борются за наращивание аудитории.
В мире много случаев, когда отдельные постройки меняли позиционирование, становились визитной карточкой. Известный пример в Бильбао, где построили музей Гуггенхайма. И мы узнали об этом населенном пункте в Стране Басков — обычном индустриальном городке с населением 350 тысяч жителей.
В Первоуральске местные власти плохо организовали процедуру обсуждения проекта. Поэтому получилась пустышка, которая не работает. Пермь и Первоуральск — это отличные кейсы. На них можно учиться, показывать студентам, что при строительстве знаковых объектов делать не надо.
— А Екатеринбург способен сформулировать перспективу?
— Екатеринбург боролся за ЭКСПО-2025, но проиграл. Если проанализировать причины, уверен, что помимо геополитических факторов окажется, что тут не готовы создать новую идею для ЭКСПО. Выставка преподносилась как возможность получить федеральное финансирование и сделать прорыв в развитии города. Осака продемонстрировала, что способна дать миру больше, чем собственный интерес. Значит, Екатеринбургу еще нужно работать, чтобы сохранить кадры, экспертов, ресурсы для будущих потенциальных проектов.
— Внешний вид городов зависит от политического курса?
— Безусловно. Стройка — ресурсоемкая вещь. В архитектуре всегда отражается устройство общества и политических амбиций. Архитектура — это не воля одного человека, это слепок общественных настроений. В строительстве участвует не просто большое количество людей, но и законы и финансы. К сожалению, в постсоветской России редко появляется хорошая архитектура.
— И что, глядя на современную архитектуру, можно сказать о ситуации в стране и состоянии общества?
— Это самый главный вопрос! Это вопрос о желании человека воплотить свои стремления и в материале надолго зафиксировать свои желания. Если мы посмотрим на современную Россию, то такого драйва в целом нет. Люди не хотят вкладывать в классные объекты свои ресурсы. Нет энтузиазма. Пока этот энтузиазм проявляется в отдельных случайных вспышках, вопреки всему. Но я надеюсь, мы сможем это изменить.
Попробуйте новую функцию «ГигаЧат» — общаться голосом
Какое вино подать к ужину, если не знаешь предпочтения гостей
Как приготовить говядину в вине по-бургундски
Чем занять детей, пока взрослые общаются за столом
Как легко завести разговор в компании, где все только что познакомились
О чём надо позаботиться, если собираешься позвать много гостей
Из каких сыров и ветчин собрать тарелку закусок к вину
Что делать, если пролил красное вино на белую скатерть
Какие есть правила классической сервировки стола
Какие игры можно предложить для взрослой компании дома
Как легко запомнить имена людей, которых тебе представили
